Где и как на Руси хоронили тех, кого нельзя похоронить на кладбище

Традиции православных захоронений предполагают, что на кладбищенской земле не могут быть упокоены самоубийцы, иноверцы и даже некрещеные покойники. Считается, что рядом с православными верующими не должны лежать тела людей другой веры и страшные грешники, которые сразу же после смерти попадут в ад. В народе было очень крепко поверье, что те усопшие, кто не погребен на кладбище с храмом, пополнят ряды нечистой силы, превращаясь после смерти в беспокойных и опасных духов.

Но даже погребения таких людей, лишенных права находиться в земле церковных кладбищ, подчинялись определенным правилам. По большей части эти правила не были изобретены православной церковью – отказываясь хоронить покойников на своей земле, церковь вычеркивала их погребения из своей юрисдикции, и священники лишь следили за тем, чтобы над умершими никто не надругался и пресекали возможные магические ритуалы. Но непосредственно посмертная судьба тел этих покойников православной похоронной традицией не определялась, и потому могла быть весьма различной, в зависимости от того, к какой категории людей принадлежали умершие.

Иноверцы

Самой простой в большинстве случаев была ситуация с погребением представителей другой веры. Во-первых, такие люди – обычно это были мусульмане, католики или протестанты – сами стремились к встретить смерть в кругу братьев по вере, для чего переезжали в те места, где имелись их конфессиональные кладбища. Во-вторых, даже тело умершего человека обычно можно было попробовать довезти до тех краев, где его погребение было бы достойным образом оставлено. Дело в том, что Россия на протяжении большей части своей истории, несмотря на господствующее положение Русской Православной Церкви, была страной с несколькими религиями – в Поволжье и на юге было много мусульман, на западе страны – не православных христиан, а в Сибири даже буддистов. Невозможно точно сказать, в какой момент на территории нашей страны появилось первое кладбище иной религии, но достоверно известно о том, что при Немецкой слободе свои участки для погребения были еще в XVI веке, а некоторые исламские кладбища еще древнее. Если же человек не православной веры умирал вдали от своих близких, рассчитывать он мог только на безымянную могилу, не отмеченную ничем – крест на месте погребения человека иной веры ставить запрещалось, а другие способы увековечивания памяти долгое время считались языческими и не практиковались.

Преступники, самоубийцы и безбожники

Эти категории людей относились к «отверженным» покойникам. Самим своим присутствием на общем погосте они могли оскорбить память предков и потревожить души достойных умерших. Таких людей обычно просто закапывали где-нибудь в поле, лесу или на болоте, подальше от человеческого жилья, и старались сделать место их погребения незаметным для постороннего взгляда. Во многих районах даже существовало поверье: если кто-то хоронил на самоубийцу или преступника достойно, всю деревню и прилегающие земли могла постичь большая беда – поэтому известны случаи наказания родственников казненных преступников, которые тайно ухаживали подобными могилами. Патриарх Адриан в своих указах прямо предписывал самоубийц и грабителей с большой дороги вывозить в лес – на растерзание хищным животным и птицам.

В конкретных случаях при погребении людей этой категории большую роль могли играть суеверия и обряды еще языческих времен: так, самоубийц и утопленников порой хоронили на перекрестках дорог, чтобы по ним ходили люди со всех сторон, или закладывали бревнами где-нибудь в лесной чаще, поскольку считали, что земля их не примет. Подобных покойников называли «заложными», то есть буквально заложенными бревнами – это считалось мерой посмертного воздаяния, хотя и не одобрялось православной церковью. Магизм в обращении с телами таких мертвецов не заканчивался на их погребении – иногда их могли выкапывать из могил, если случалось моровое поветрие (чума, холера) или страшный голод, поскольку считалось, что это именно они мстят живым.

Лицедеи, скоморохи или умершие «наглой» смертью

Если человека убивали в лесу разбойники или он погибал при невыясненных обстоятельствах где-то в пути, на улице, а не у себя дома, он тоже не мог быть погребен на общем кладбище. Преждевременная, насильственная или чем-то подозрительная смерть считалась наказанием за тяжкие грехи. Ее называли «наглой» и воспринимали как проклятие, которое нельзя связывать с прочими лежащими рядом людьми. Покойников актерской профессии на Руси тоже не особо жаловали после смерти. Считало, что скоморох или артист перевоплощается в другого человека и тем самым заигрывает с нечистой силой. Такого грешника тоже нельзя было класть рядом с честными христианами. Но при этом могилы подобных людей, хотя и располагались на отшибе, могли быть выполнены после традиционно, иметь крест, и за ними не возбранялось ухаживать. Отпевали таких умерших зачастую тоже по полному православному обряду, хотя и сожалея, что они не могут лежать среди про.

Нищие, бездомные и безвестные люди

Если про умершего нельзя было сказать ничего определенного, у него не было родни, имущества и даже вера его была неизвестна, то его тело с большой вероятностью отправлялось в общую могилу. Такие могилы называли божедомками, скудельницами или убогими домами, и они имелись почти в каждом достаточно крупном поселении, вдали от общего кладбища. они представляли собой огромные ямы, огороженные кольями и небольшим забором, куда тела просто сваливали горой без соблюдения какого-либо обряда. Также божедомки играли роль своеобразных моргов: останки умерших здесь пересыпались льдом для большей сохранности и сюда могли прийти родственники без вести пропавших с целью отыскать своего близкого. Божедомки бывали двух видов: временные и постоянные. Первые устраивались в случае моровой язвы или других массовых смертей. В этом случае могильник после наполнения попросту забрасывали землёй. В устроенном на постоянной основе убогом доме трупы сохранялись до весны. Еще одна социальная роль божедомок была совсем другой – сюда приносили убитых своими матерями новорожденных и сюда же, к сторожу божедомки могли принести матери нежелательных младенцев. Затем отсюда бездетные пары забирали себе детей, по традиции нарекая их Богданами.