Ликвидация кладбищ в СССР

Само по себе уничтожение кладбищ – мера широко распространенная и необходимая по мере стремительного роста городов, поскольку со временем кладбища начинают мешать их развитию и/или создавать проблемы санитарного характера, оказываясь со всех сторон окруженными жилыми кварталами. Разумеется, кладбища можно ликвидировать по-разному: можно осторожно и бережно эксгумировать все тела и перезахоронить их на новом кладбище за чертой города – причем в ряде случаев можно даже сохранить памятники, могильные плиты и т.д., если у организаторов ликвидации будут средства и желания. Тем более, что, например, все христианские деноминации вполне позволяют эксгумацию: конечно, тревожить покойный почем зря никакая религиозная организация не поощряет, но в случае особых обстоятельств многие из них признают необходимость и адекватность подобных мер. Тем не менее, как знают многие наши соотечественники, при советской власти «мягкий» сценарий переноса кладбищ был практически неведом: большая часть некрополей – особенно при монастырях и храмах – разрушалась самым варварским образом. Этим событиям, их причинам и следствиям и будет посвящен наш материал.

Причины и предпосылки

Основным периодом массовой ликвидации некрополей считается сталинский период, однако переносы и сносы кладбищ как таковые начались еще при Ленине. В конце 1918 Совет Народных Комиссаров выпустил декрет «О кладбищах и похоронах», согласно которому Православная церковь и все другие религиозные организации на территории страны отстранялись от вопросов погребения, и все кладбища брало под свой контроль государство в лице местных органов власти. Уже в 1920-х годах был поставлен вопрос о ликвидации значительной части некрополей: во-первых, в связи с индустриализацией и стремительным ростом городов, а также их перепланировкой; во-вторых, в связи с антирелигиозной кампанией, которая, помимо прочего, подразумевала масштабный отъем земель у православной церкви и иных религиозных институций. Логика властей заключалась в следующем: монастыри и храмы можно было переоборудовать в мастерские или жилье, которого тогда отчаянно не хватало. Однако если перепрофилировать монастырь, например, в рабочее общежитие, то он становится жилым зданием. Если же он является жилым зданием, то теперь рядом с ним невозможны захоронения, согласно новым санитарным нормам, – а следовательно монастырское кладбище необходимо ликвидировать. Особенно остро эти вопросы стояли в мегаполисах своего времени – Москве, Ленинграде, Киеве, Нижнем Новгороде и других крупных городах СССР. Так или иначе, очень скоро кампания по ликвидации кладбищ коснулась не только прицерковных и монастырских некрополей, но и общегородских кладбищ, которые стояли на пути у планов по перестройке городов. На освободившихся территориях планировалось создавать завода, транспортные магистрали, жилье, а также парки, скверы и т.д.

Перезахоронения

Для начала стоит отметить те ликвидации, которые прошли по наиболее мягкому сценарию, т.е. С эксгумацией и перезахоронением, а также нередко и с сохранением оригинального памятника. Прежде всего это коснулось деятелей культуры, которых по тем или иным причинам советская власть считала важными для себя: например, в 1931 Н. В. Гоголь был перезахоронен на Новодевичьем кладбище. С 1925 музей общества «Старый Петербург» начал принимать в качестве экспонатов бронзовые и мраморные скульптурные детали с памятников Смоленского кладбища, а также иконостасы закрытых церквей. Увы, и здесь не все прошло гладко: впоследствии экспозиция должна была быть перемещена в Русский музей, однако при транспортировке многие надгробия или их элементы были похищены.

В 1927-1928 в Москве развернулось полномасштабное “приведение в порядок кладбищ”, которое рисковало уничтожить огромное число древних памятников. Небезразличные граждане, журналисты и ученые обращались к властям с просьбами сохранить по меньшей мере наиболее ценные образцы – и действительно, нередко получали разрешения по транспортировке в музеи памятников выдающимся личностям или просто памятников, которые имели художественную ценность. Благодаря аналогичным петициям в Ленинграде многие имевшие ценность надгробия были транспортированы в Александро-Невскую лавру, а также на Лазаревское кладбище. Лазаревскому кладбищу в этом смысле повезло: в 1932 советская власть признала его «музеем городской скульптуры», что защитило его от варварского уничтожения и сделало важной городской достопримечательностью. Столь же сильно повезло Тихвинскому кладбищу и Волковскому кладбищу, которые новая власть также по тем или иным причинам сочла важными. На эти кладбища спешно эвакуировались эксгумированные останки знаменитостей из прошлого, а также перевозились важные в художественном плане памятники.

В то же время со Смоленского православного кладбища были перемещены мраморные надгробия начала XIX столетия, потому что некоторые могилы на нем подлежали уничтожению как не имеющие культурно-исторической ценности. Примечательно, что при этом не были уничтожены могилы деятелей науки – к ним советская власть оказалась более лояльна. Прах и надгробия некоторых избранных деятелей искусства также удалось сохранить: например, в Некрополь мастеров искусств был транспортирован и прах, и надгробный памятник поэтессы Елизаветы Кульман.

Ликвидация захоронений

Тем не менее, как уже отмечалось выше, такое мягкое обращение было уготовано далеко не всем некрополям. Например, уничтожение Ново-Алексеевского кладбища не предполагало никаких мер по перезахоронению тел и транспортировке памятников – его просто сравняли с землей. Аналогичным образом было уничтожено бессчетное множество могил выдающимся деятелям науки и искусства XIX века, что были захоронены на Скорбященском кладбище, а когда советская власть взялась за “реконструкцию” некрополя Новодевичьего монастыря, то уцелело не больше пяти процентов бесценных надгробий – остальные были варварски уничтожены. Приоритеты советской власти здесь иногда были тайными, а иногда заявлялись гласно: “пощады” могли ожидать только “прогрессивные” деятели науки и культуры, а также революционеры – например, семьи декабристов.

Что особенно важно отметить, так это то, что нередко надгробия недостаточно прогрессивных граждан из прошлого советская власть использовала в качестве стройматериала: памятники дробили и делали их них тротуарные поребрики. К началу 1940-х годов в Москве были уничтожены все кладбища на территории Кремля, а также все монастырские погосты – исключение сделали только для Донского монастыря, поскольку там советская власть усмотрела признаки культурно-исторической значимости.

Дальнейшая судьба освобожденных территорий

К концу 1950-х годов завершилась кампания по ликвидации кладбищ – в дальнейшем столь массовый характер она уже не носила. На месте Дорогомиловского кладбища в Москве был создан квартал домов для советской партноменклатуры, а в XXI веке был там появился небоскрёб «Башня 2000». Там, где раньше располагалась Фарфоровское кладбище, в 1950-х были построены многоквартирные жилые дома – они же стоят там сегодня. Мало кто помнит, однако Виноградовский сквер и Ломоносовский сад также располагаются там, где до Революции находились некрополи. В Нижнем Новгороде территория, ранее принадлежавшая Петропавловскому кладбищу, ныне является Парком Кулибина – однако при этом надгробие самого Кулибина сохранилось.