Погребальные обычаи эвенков
Из пяти этноязыковых общностей, входящих в число коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего востока, 3-мя крупнейшими в порядке увеличения являются самодийская (49,378), финно-угорская (50,919) и тунгусо-маньчжурская (76,263) группы. Именно к последней относятся эвенки – относительно многочисленный народ, рассредоточенный по огромным территориям от Енисея на западе до Охотского моря на востоке. Большинство из них проживает на территориях Дальневосточного (Якутия, Хабаровский край, Бурятия, Приамурье и Забайкалье), а также Сибирского федеральных округов (Красноярский край и Иркутская области). Однако область их расселения не ограничивается пределами Российской федерации: значительное число эвенков (орочоны, бирары, манегры и солоны) живут на северо-западе Китая и в Монголии. Их общая численность примерно равна численности российской группы.
Происхождение этнонимов «эвенки»/«эвены» на настоящий момент четко не установлено. Вплоть до революции они практически не употреблялись ни в российской, ни в зарубежной научной литературе: вместо них для обозначения общности разнообразных групп тунгусских и маньчжурских народов использовали термин «тунгусы». Замена расплывчатого этнонима «тунгусы» на современное название эвенков и родственного им этноса эвенов произошло только в 20-30гг. XX века. Многие историки-этнографы возводят этот этноним к китайскому названию древнего племени оленеводов – «увань», проживающих в горной тайге Забайкалья, которые, вероятно, являются прямыми предками современных эвенков и эвенов. Однако сами эвенки интерпретируют свое название иначе, связывая его со словом «эвунки», которое в переводе означает «поперечные». Согласно некоторым теориям, использование этого слова отражает историю расселения эвенков «поперек» основных хребтов северной Сибири.
Загробный мир в представлениях эвенков
Традиционные религиозные верования многих коренных сибирских и дальневосточных народов формировались параллельно их расселению по территории северной Азии и культурному взаимодействию друг с другом. По этой причине они имеют множество характерных черт: трехчленное деление мира, связь загробного мира с северным и западным направлениями света, образ мира мертвых как великой мифической реки, зеркальность этого мира по отношению к потустороннему, а также существование у человека двух и более душ. Эвенкийские представления о смерти не являются исключением. Потусторонний мир различные группы эвенков называли по-разному: «хэргу», что на русский переводится как нижний; «чунгэдек» – место центра, пуп; «долбор» – ночной, северный. В горизонтальной плоскости загробный мир располагался либо на севере, либо на западе, в вертикальной – делился на нижний и верхний миры, куда в зависимости от прожитой жизни отправлялись плохие и хорошие души. В некоторых верованиях под первым загробным миром или параллельно ему существовал отдельный мир, где пребывали шаманы, а верхний мир состоял из множества ярусов.
Эвенки, проживающие между Енисеем и Леной, представляли загробный мир в виде огромной реки «Энгдекит» или «Эндекит»(место полного исчезновения), которая объединяла все уровни вселенной. Она начиналась на востоке в Верхнем мире, текла по землям Среднего мира на запад, а затем – на север, где впадала в подземное море Нижнего мира. После смерти шаман провожал душу по одному из притоков – «долбони» (ночь) к низовьям великой реки, где располагались загробные обиталища отдельных родов. Здесь она проводила какое-то время, продолжая вести привычный ей образ жизни, выпасая оленей и охотясь на дичь; вдовцы/вдовы объединялись со своими умершими супругами, если только при жизни не заключили второй брак – в таком случае умершие раньше муж или жена также находили себе здесь нового супруга/супругу. Рано или поздно и эта «жизнь» подходила к концу. Хорошие души после второй смерти переходили в Верхний мир для последующего перерождения, а плохие отправлялись в подземное море, где находилась земля «вечной смерти».
Примечательно то, что и в этой картине мира, отдельное место на том свете отводится шаманам. В отличие от души обычного человека, душа шамана после смерти не присоединялась к «родовому» обиталищу умерших, а останавливалась перед ним, цепляясь «за скалы около порогов». Связано это с тем, что каждая «долбони» принадлежала роду соответствующего шамана. По ней он мог путешествовать между миром живых и мертвых.
Круговорот души
Представления о душе и других жизненных сущностях человек разнилось между отдельными группами эвенков, однако общей чертой является их множественность. Главная душа эвенка почти во всех говорах называлась «оми», что на русский буквально переводится как «произведение». В антропогонических мифах оми – это изображение человека, которое сделал и оживил творец Сэвеки, и только позднее это слово начинает обозначать непосредственно душу. Оми обитали у истоков великой реки и спускались в Средний мир, когда рождался новый человек. До рождения души простых людей выглядели как птенцы синиц, а оми будущих шаманов – в виде птенцов перелетных птиц: орлов, гагар и лебедей.
По мере взросления человека оми превращалась в душу «хэян», с которой человек проводил всю оставшуюся жизнь. После его смерти она вновь становилась оми, оборачивалась птицей и возвращалась в Средний мир, где в женской утробе давала начало новой жизни.
В других представлениях «хэян» являлась двойником живого человека или духом защищающего и направляющего его предка. В этих случаях она всегда отправлялась в Нижний мир.
Подготовка к погребению
Как только эвенки убеждались в том, что душа покинула тело человека и он больше не дышит, они начинали готовиться к похоронам. Покойнику закрывали лицо платком, связывали ноги и обмывали его кровью жертвенной важенки. Впоследствии вместо этого стали использовать охру, которой с ног до головы посыпали умершего. После христианизации местного населения этот обычай практически исчез, и для обмывания стали использовать простую теплую воду.
Затем усопшего одевали в заранее подготовленный и богато украшенный традиционный костюм и клали на небольшой ковер – кумалан – или необработанную оленью шкуру. Следующие несколько дней его «угощали». В юрте с покойником накрывали два стола с угощениями из вареного мяса оленя, ставили чай. Перед тем как приступить к трапезе скорбящие подбрасывали кусочки еды в воздух или кидали их в очаг, чтобы таким образом почтить душу умершего.
На следующий день сородичи покойника выдалбливали колоду из высохшего дерева или сооружали простой гроб из трех досок (одна под днище, две другие – под боковые стороны). Гроб-колоду изнутри измазывали кровью жертвенной важенки. Кровью также покрывали специальный погребальный помост «гирамкин», который устанавливался на двух или четырех столбах на месте захоронения. Как и многие другие народы эвенки выбирали для могил возвышенные места, окруженные водой, или острова.
Похороны эвенка. Воздушное погребение
Завершив все приготовления, эвенки укладывали покойника в гроб вместе с необходимым погребальным инвентарем, оружием, инструментами, посудой и мелкими личными вещами. На грудь умершего супруга жена клала прядь своих волос, вдовец помещал супруге прядь под плечо. Затем гроб покрывали нюком от чума и выносили наружу.
До места захоронения умершего мужчину несли мужчины, а женщину – другие женщины. Если хоронили ребенка, то его тело нес отец. Установив гроб на помост, его начинали окуривать: внизу под помостом разводили огонь, в который заливали олений жир. Вещи покойного предварительно ломали или резали, а затем развешивали на ветках соседних деревьев. Мужчины путем удушения или ударом заточенного кола в сердце убивали жертвенного оленя. Быстрая смерть оленя была хорошей приметой для родственников покойника, но если перед смертью он мучился или успевал повернуть голову, то вскоре в их дом снова придет смерть.
Оленье мясо варили здесь же рядом с помостом и затем съедали. Шкуру жертвенного животного вместе с черепом, ребрами и правыми ногами клали неподалеку от мертвеца на небольшой лабаз, предназначенный для его имущества. Если в честь умершего закалывали более одного оленя, то оставшееся после поминальной трапезы мясо тщательно упаковывали и относили на стоянку, чтобы распределить между соплеменниками. Его необходимо было съесть до конца вечера.
По окончанию церемонии гроб с покойником закрывали ветками, шкурой или кумаланом, иногда заколачивали сверху досками. После этого участники похорон возвращались домой. Свои следы они заметали или засыпали валежником, стараясь не оборачиваться назад. На стойбище шаман проводил очистительные обряды, чтобы защитить сородичей от злых духов и смерти, и «проводить» душу умершего на тот свет.
