Традиции похорон западной Украины
На протяжении нескольких столетий этнографы и фольклористы собирали информацию о погребальных обрядах славянских народов. В последние десятилетия это стало возможно исключительно в сельской местности, где от традиционных народных обрядов остались хотя бы отдельные фрагменты, которые еще можно было успеть задокументировать до тех пор, пока и они окончательно не растворились в глобализирующейся массовой культуре. К счастью, к настоящему моменту ученые успели узнать достаточно, чтобы реконструировать древние погребальные практики со всей присущей им драматургией. Одним из наиболее известных отечественных исследователей в этой области является Ольга Александровна Седакова. В своих работах – например, в монографии «Поэтика обряда: Погребальная обрядность восточных и южных славян» – она подводит итоги многолетних исследований славянской погребальной обрядовости, что позволяет нам узнать нечто новое и необычное о внутреннем устройстве и символическом значении такого, казалось бы, хорошо известного феномена, как погребальная трапеза. Изложению этого и некоторых других вопросов и будет посвящен наш материал.
Партия живых и партия мертвых
Согласно имеющимся данным, в славянских погребальных обрядах (в этом они подобны обрядам многих других народов мира) присутствует дуальность, то есть, двойственность – она подобна двойственности свадебного обряда, где встречаются две стороны и где традиционно присутствуют «партия невесты» и «партия жениха». Точно так же и на похоронах присутствует партия живых и партия мертвых, ведь похороны всегда мыслятся как встреча одних с другими, как встреча между миром живых и миром загробным. На свадьбах, однако, эти «партии» присутствуют открыто и прямо называются по имени, а на похоронах «партийность» завуалирована. Двойственность исполнителей обряда здесь скрывается, что вполне понятно: принадлежать «партии умерших» опасно, так что люди, которые представляют загробный мир (а это отнюдь не только покойный), делают это неявным образом, через намеки и жесты, а не через прямые обращения. Например, у восточных и южных славян распространен (во всяком случае, раньше был распространен) обычай не здороваться с родственниками покойного до погребения, что означало: в этот момент семья покойного выступает в роли «заместителей» умершего, а потому на протяжение церемонии к ним должно быть особое отношение. Однако – опять же, в отличие от свадебного обряда – роль заместителя покойного не закрепляется ни за кем насовсем. Те же родственники покойного, но в других обстоятельствах, могут выступать и от имени партии живых – например, обращаясь к умершему в плачах, на поминальном пиру, раздавая жертвы нищим, первому встречному, исполнителям обрядовых актов (обмывальщику, возлагающему в гроб). В этом случае заместителями покойного становятся как раз нищие, обмывальщики и прочие, что постоянно подчеркивается в словесных мотивировках. Если не дать обмывальщику полотна — покойный на том свете будет мокрый; если дать хлеба, полотна и денег первому встречному — так встретят покойного на том свете, и так далее. Следовательно, взаимодействуя с нищими, обмывальщиками, наряжальщиками и прочими, родственники покойного как будто взаимодействуют с представителями мира духов, и обидеть этих представителей – значит обидеть потусторонний мир, навлечь беду, месть с его стороны.
Символическое раздвоение состава участников несомненно, но принадлежность каждого из них к той или иной «стороне» не фиксирована. В процессе церемонии они то и дело меняются ролями, играя то за партию живых, то за партию мертвых в зависимости от того обряда, который сейчас исполняется – одни и те же участники обряда переходят с одной позиции на другую. Седакова в своих работах приводит такой интересный пример: гости, входящие в дом семьи покойного, выступают «со стороны живых», когда вносят жертвы (подарки), снимают шапки перед входом, осыпают дом зерном и т. п., но потом, приняв участие в похоронном шествии, они оказываются «на стороне мертвого». Меняет «партию» и гробовщик: когда семья покойного приходит к нему договариваться об изготовлении гроба, родные представляют покойного, гробовщик — живых, оказывающих ему «посмертную помощь». Но когда работа закончена, гробовщик принимает оплату-жертву и в поминальной трапезе уже участвует в качестве заместителя умершего.
Поминальная трапеза и ее виды
Пожалуй, наиболее интересным примером символического раздвоения в западноукраинских традиционных церемониях становится погребальная трапеза. Смысловая нагрузка погребальной трапезы заключается в том, что в ходе нее живые угощают мертвого, однако поедают еду, как правило, тоже живые – выступающие как заместители мертвого. Однако и тут не все так просто: в ходе своих изысканий этнографы обнаружили как минимум четыре варианта организации поминальной трапезы, в каждом из которых партия мертвых и замещение оказываются представлены более или менее явно:
- Первый тип поминальной трапезы – это так называемая двойная трапеза. В этом случае для поминок буквально накрывают два отдельных стола - один для живых и один для мертвых. За столом мертвых никто из живых не присутствует. Древность двойной (рожаничной) трапезы засвидетельствована в приписках русского перевода «Слова Иоанна Златоуста о том како погани кланялися идолом», однако где-то она сохраняется по сей день, хотя уже и не в частных похоронах, а, скорее, в годовых поминках. У этой трапезы есть два способа организации: либо столы накрываются последовательно (сначала некоторое время стоит накрытым стол мертвых, а потом к своей трапезе приступают живые), либо параллельно – и тогда два стола накрываются одновременно, но в разных комнатах: например, в избе — и в сенях (на крыльце).
- Второй тип – это общая трапеза для живых и покойного, где покойному отводится почетное место среди живых: пустое место в углу, справа от священника. Покойному подают прибор (обычно накрытый скатертью) и дают ложку.
- Третий тип. Здесь все опять-таки сидят за одним столом, однако у покойного нет «собственной» тарелки и своей доли – вместо этого каждый из участников отдает ему часть своей. Это делается по-разному: например, каждый гость может отливать первый глоток от каждого кушанья на скатерть или, наоборот, «оставлять» умершему доедать остатки еды.
- Наконец, в четвертом типе трапезы покойного представляют (замещают) какие-то конкретные лица: как правило, это нищие, старики, гробовщики, изготовители снаряжения и прочие. Следовательно, считается, что когда хозяева кормят этих людей, они таким образом символически кормят самого покойного. В этом типе поминальной трапезы разделение на партию живых и партию мертвых вновь становится абсолютно четким.
Примечательно, что в первом варианте трапезы, как правило, присутствует момент, когда родственники покойного приглашают «родителей» на пир, как бы зазывая за пустой стол не только недавно преставившегося, но и других своих предков. При этом существует множество суеверий, которые связаны с незримым присутствием покойных за «столом мертвых»: например, считается, что в присутствии родителей за столом можно убедиться при помощи особого магического зрения – в одном из вариантов этой приметы рекомендуется сесть или лечь на печь и смотреть через хомут туда, где должны быть покойные. Более того, в некоторых регионах западной Украины и Болгарии также считается, что этим особым зрением обладают женщины, дети и те, кому суждено вскоре умереть. Когда же трапеза для «родителей» заканчивается, все участники торжества выходят с плачем и молитвой из дома и идут до кладбища (до церкви или до ворот) – это символизирует «проводы душ».
