Смех на похоронах: почему древние смеялись там, где мы плачем

Если бы Иисус улыбался

Смерть величественна и трагична. Неизбежность её, по крайней мере, физическая, подавляет своей непостижимостью. Так говорит нам европейская традиция, выкованная за два тысячелетия между молотом христианской этики и наковальней античной культуры. Смеяться на похоронах и перед лицом смерти – недопустимый грех, учит церковный канон, основываясь на отсутствии упоминаний о том, что Иисус улыбался.

Европейское сознание, вобравшее в себя понимание христианских добродетелей и гуманизм эпохи Просвещения, воспринимает смех на похоронах как нечто противоестественное, как минимум неуместное: улыбке и смеху не место рядом с мрачным таинством смерти.

“Нервы не выдержали” – скажем мы сейчас, увидев засмеявшегося на похоронах человека, и постараемся не заметить. Засмеется пожилой человек – спишем на возраст. Мы все простим, потому что обстоятельства исключительны. Нам кажется, что мы все понимаем, и увидим в смехе на похоронах форму разрядки горя утраты.

Смех как знак радости на проводах в иную жизнь

Но когда-то человечество относилось к смеху и смерти куда более инструментально и уж точно не так возвышенно, как мы с вами: древние культурные коды многих народов и племен связывали смех и смерть прочной смысловой связью.

Свидетельство Страбона

Одно из первых свидетельств о ритуалах, соотносящих смех и смерть, относится к концу эпохи эллинизма. Античный географ и историк Страбон в своей «Географии» рассказывает о кочевых племенах современного ему Египта, которые хоронили покойников под громкий и непрерывный смех.

Сарды и сардонический смех

Приблизительно к тому же периоду относятся и первые упоминания о «сардоническом» смехе, получившем свое имя по обычаю древних обитателей острова Сардиния убивать стариков-инвалидов. Ритуальное действо сопровождалось опаиванием обреченных на сакральную гибель особой наркотической травой – омежником. Затем следовало ритуальное заклание жертв путем забивания насмерть или сбрасывания в пропасть. Религиозное убийство при этом неизменно сопровождалось громким смехом его участников. Звучит дико, не правда ли?

Смех как выравнивание баланса жизни и смерти

Работы советского ученого-филолога Владимира Проппа, одного из первых исследователей смеховой культуры древнего мира, объясняют смех на похоронах особой символической связью между смехом и рождением. Характерный для многих древних протокультур, смех на похоронах как бы осуществлял смысловую подмену: он умалял смерть, преобразовывал едкую кислоту утраты в чистую воду нового рождения. Древние люди мыслили мир через идеи баланса и равновесия. Это означает, что в восприятии древнего человека убыль всегда должна быть равной прибытку: если где-то убыло, где-то должно прибыть – и наоборот. Смех, таким образом, был призван скомпенсировать гибель действием, взывающим к радости рождения.

Подобное объяснение современному человеку может показаться весьма абстрактным и умозрительным. Однако следует отдавать себе отчет в том, что все ритуальное часто кажется странным рациональному восприятию современного человека... потому что сознание наших древних предков еще не выработало шаблоны восприятия и рационального объяснения поступающей информации, которые присущи нам сейчас. Ритуал – это практическое воплощение ассоциативных связей: у древних ассоциации необязательно были такие же как нас.

Вполне вероятно, что ритуальное убийство людей и животных было прагматичным актом заботы о благосостоянии общины. Старый человек умер, прожив достойную жизнь и родив детей, ставших членами общины. Почему бы не порадоваться, не посмеяться? Аналогичным образом считывается и смысл ритуального смеха, сопровождавшего убийство животных на охоте: смерть мамонта или оленя давала племени неделю-другую сытой жизни. Возрадуйтесь, братья троглодиты!

Смех как оберег от мести духов мертвых

Существует и другая теория, объясняющая смех на похоронах и при убийствах животных боязнью древних людей перед духами загробного мира. Древнейшие формы религии – анимизм и тотемизм – выстраивали себя не через вертикальные иерархии (бог-человек-зверь), а через горизонтальные. Силы природы и человек, разумное и звериное, инструментальное и природное – все переплеталось сложными связями и отношениями. Мир в понимании первобытного человека был наполнен духами – и дикарям нужно было вести умелую «политику», чтобы выстраивать отношения с природой и социумом. Ритуал являлся как раз тем самым «политическим инструментом», сглаживавшим углы и преодолевавшим конфликты.

Смех после убийства тотемного животного должен был умиротворить дикий дух животного, одновременно уберечь племя от мести и возблагодарить сакрального кормильца за его жертву. Аналогичную роль мог выполнять и тот самый сардонический смех, одновременно благодарящий человека, приносящего себя в жертву ради пользы племени, и защищающий племя от мести духов.

Возможно, вам будет интересно:

• Сардонический смех: улыбка перед лицом смерти
• Уныние – смертный грех. Почему?
• Юмор висельника – победа смеха над смертью